Дует «Світязь»: «Маємо пародії на всіх, але на Василя Зінкевича рука не піднімається»

Ровно десять лет назад дуэт «Свитязь» выступал на сцене Дворца «Украина». За это время у популярного украинского коллектива — музыкантов-пародистов Дмитрия Гершензона и Анатолия Говорадло поклонников стало еще больше. «Свитязь» гастролировал по стране, работал в студии звукозаписи и создавал новые хиты.

30 сентября музыканты вновь появятся на главной площадке страны. На свой юбилей они пригласили друзей и коллег.

Впрочем, главными на празднике все же будут сами. В первой части концерта исполнят хиты легендарного «Свитязя», а во второй — музыкальные пародии, благодаря которым стали всенародными любимцами.

«ВЫСТУПАЯ ПЕРВЫЙ РАЗ ВО ДВОРЦЕ СПОРТА, Я ОТ СТРАХА НИЧЕГО НЕ СМОГ СЫГРАТЬ. НО ВСЕ ЦВЕТЫ ДОСТАЛИСЬ МНЕ, ПОСКОЛЬКУ В ЗАЛЕ БЫЛО МНОГО МОИХ РОДСТВЕННИКОВ»

— Дмитрий, получается, именно вам Анатолий должен быть благодарен за то, что работает в «Свитязе»?

— Ну это он должен быть благодарен своим талантам. Хотя 25 лет назад именно я принял его на работу в коллектив. К тому времени уже четыре года был музыкальным руководителем «Свитязя», состав которого постоянно менялся. Музыканты просто не выдерживали напряженного гастрольного графика.

Тогда «Свитязь» как аккомпанирующий состав Василия Зинкевича «чесал» по просторам Советского Союза. Василий Иванович был звездой! Когда его пригласили работать в Волынскую филармонию со «Свитязем», он уже спел знаменитую «Червону руту» и расстался со «Смерiчкою». У коллектива были разные периоды, но имя Василия Зинкевича с ним неразрывно. Одно время музыкальным руководителем ансамбля был Саша Серов. Тогда коллектив установил рекорд по численности музыкантов — 24 человека!

— Неслыханная по нынешним временам роскошь.

— О чем речь! Мы ездили со своей аппаратурой, помещенной в огромную фуру, автобусом музыкантов. Давали по три концерта в день, зарабатывая неплохие деньги. «Свитязь» был очень популярен.

Помню, как-то давали концерт в Севастополе. По городу были расклеены афиши «Свитязь» и Василий Зинкевич». И когда в первом отделении вышел Саша Серов, зрители подумали, что это Зинкевич. Кстати, издалека они похожи, у обоих характерная ямочка на подбородке. Да и Саша от Василия Ивановича перенял много движений. В общем, все цветы были брошены к ногам Серова-Зинкевича.

А когда на сцене появился настоящий Василий, публика была в растерянности. Одним словом, ошибочка вышла. Через какое-то время Саша оставил коллектив и уехал в Москву, где стал работать с Игорем Крутым.

Что касается меня, то я не сразу попал в коллектив. Когда приехал на прослушивание в Луцк, в ансамбле толком не могли понять, кто им нужен: бас-гитарист, скрипач или клавишник. Я умел абсолютно все, но с первого раза меня не взяли. А месяца через два мне позвонил сам Зинкевич. Помню, я чуть трусы не потерял от счастья. Он сказал: «Приглашаю вас на работу в качестве бас-гитариста и музыкального руководителя». С тех пор и тружусь.

Анатолий: — А я на всю жизнь запомнил свой дебют в качестве музыканта «Свитязя». Концерт был в киевском Дворце спорта. В первом отделении Вася Зинкевич со «Свитязем», во втором — Соня Ротару. Я был в состоянии аффекта. Обзвонил всех своих родственников в Киеве, сообщил, чтобы шли смотреть на меня.

Помню, как с трепетом и дрожью в коленках выходил на сцену, о которой мечтал долгие годы. Пребывал в прострации, будто обкуренный. У меня была элементарная партия на гитаре, но даже ее я не смог сыграть. Просто отстоял весь концерт, глядя в зал. Перепуганный. Самое интересное было в конце. После аплодисментов начали выходить поклонники с цветами, и все они достались мне. Просто в зале сидело очень много моих родственников.

— Вам повезло попасть в один из самых стильных ансамблей Украины.

Анатолий: — Это все благодаря Василию Зинкевичу, ведь по профессии он художник. У нас действительно были одни из самых красивых концертных костюмов в Советском Союзе.

Зинкевич относился к нашему внешнему виду очень скрупулезно. К тому же Волынская филармония не жалела денег на их пошив.

Каждый из наших нарядов был расшит камнями Сваровски. Василий Иванович лично контролировал работу пошивочного цеха.

Но самый красивый пиджак был, конечно, у Зинкевича. Он был полностью расшит камнями, и когда Вася выходил на сцену и на него направляли прожектор, казалось, что взошло солнце. Эти костюмы мы возили с собой по всей стране. Представьте, какой фурор производили, появляясь в небольших районных городках или селах.

«НАЧАЛЬСТВО ПОГРАНЗАСТАВЫ ПОПРОСИЛО НАС ДАТЬ НЕБОЛЬШОЙ КОНЦЕРТ, ПОКА БУДЕТ ПРОВОДИТЬСЯ ДОСМОТР, А МЫ В КОЛОНКИ КОВРОВ НАПИХАЛИ...»

— После концерта следовало застолье?

Дмитрий: — Это было традицией. Когда приезжали в какой-то колхоз с концертом, нам накрывали «поляну». И если мы не садились за стол, у хозяев была кровная обида. На всевозможных приемах мы, видимо, так наелись, что теперь никогда после выступления за стол не садимся.

В одном селе произошла смешная история. Нас предупредили, что председатель колхоза накрывает музыкантам «поляну». Мы со всей технической группой сели за длинный стол, ждем. Приносят квашеную капусту, хлеб и графины с водкой.

Выпили по первой, по второй, а еду не несут. Наш директор предупредил: «Ребята, не спешите, расклад еще неизвестен». Мы голодные, есть хочется, стали наворачивать хлеб. Съели всю капусту и выпили всю водку.

Тут начали приносить голубцы, котлеты, картошку, а никто из нас уже не мог даже встать из-за стола или положить себе что-то в рот. Продержался лишь один директор, заметивший: «Я же говорил, расклад неизвестен».

— Помните ваш самый первый серьезный гонорар?

Дмитрий: — Это было в конце 80-х, когда мы поехали на первый коммерческий концерт во Львов. На стадионе выступали «Свитязь» и Зинкевич. До этого момента мы всегда получали фиксированную ставку. Я как музыкальный руководитель с концерта имел 18 рублей 50 копеек, Анатолий — 16 рублей. Это были серьезные деньги, учитывая, что мы давали по 30 концертов в месяц. Василий Зинкевич, будучи в то время народным артистом, получал с концерта 40 рублей.

И вот мы отработали выступление, в конце Вася пел «Червону руту», и на сцену поднялась маленькая девочка с хлебом-солью. Потом оказалось, что это была юная Руслана Лыжичко.

После концерта мы пошли в автобус переодеваться. Тут заходит наш администратор и говорит: «Ребята, по одному идите к Василию в гримерку». Я был первый. Зинкевич протягивает мне конверт и говорит: «Спасибо, друг, было прекрасное выступление». Открываю, а там 500 рублей! Спрашиваю: «Это что, на всех?» Он смеется: «Нет, тебе». Это были огромные деньги. Старые «Жигули» тогда можно было купить за тысячу.

Что касается денег, то у Василия Зинкевича финансовый вопрос никогда не стоял на первом месте. Помню, во Львове открывалось какое-то казино и нас пригласили выступить. Мы ехали из Луцка на машине, и Василий всю дорогу твердил: «Как же мне неудобно, ведь они будут расплачиваться долларами». Я говорю: «Василий Иванович, ну что тут неправильного? Мы отработали концерт, все хорошо». А он: «Как я теперь посмотрю в глаза простой украинке? Она мне: „Вася, ты же наша гордость“. А я, значит, за доллары пел?..» Самое интересное, что после того концерта лет десять Зинкевич не пел ни на одном корпоративе.

— Сколько лет вы проработали с Василием Зинкевичем?

Анатолий: — Даже не выступая вместе, мы все равно продолжали сотрудничать на студии звукозаписи «Олекса». Последние тридцать лет все аранжировки для песен Василия Зинкевича делает Дмитрий Гершензон.

Но что касается творчества, то с наступлением перестройки мы все реже стали работать вместе. Начался кризис, количество концертов резко сократилось. Среди музыкантов была паника. Василий не мог взять под свою ответственность большой коллектив, хотя очень долго старался как-то продержаться. В то время, когда начала процветать коммерция, мы тоже решили подзаработать. У нас как раз намечалась поездка в Польшу.

Дмитрий: — Ехали с сумками, набитыми утюгами, нижним бельем, тяжеленными точильными кругами. Поездка была организована на высшем уровне, нас принимали мэр и начальник управления культуры города Замость. Но мы-то все время думали о том, как бы с товаром вырваться на базар. И вот мы с Толей разложили шмотки, а сами стали в сторонке. Рядом с нами — уже покойный директор Волынской филармонии. Ох и стыдно было! Какие-то покупатели нас узнали, давай пальцем тыкать да кричать: «Наш „Свитязь“ стоит». А тут еще страшнее история. Оказывается, в то время, когда мы торговали на базаре, Зинкевич вместе с мэром и начальником управления культуры решили проехаться по городу и в том числе заглянуть на базар.

Мы увидели Васю в окружении чиновников, а спрятаться уже некуда. Когда Зинкевич нас заметил, у него аж волосы дыбом встали. А начальник культуры так ласково его по плечу гладит и успокаивает: «Василь, да не переживайте, у нас все так делают». Так мы и замерли посреди кастрюль и трусов. Но, конечно, хуже всего было директору филармонии.

Анатолий: — Коммерсанты из нас оказались никудышные. Практически 90 процентов из того, что привезли в Польшу, пришлось переть обратно домой. Да, годы были веселые. Помню, как ехали из Чехословакии, накупив ковров. Почему именно ковры, до сих пор не понимаю. Ехали в поезде. И чтобы не привлекать к себе внимания, засунули ковры в колонки, открутив у них задние стенки.

И тут на границе останавливается поезд, начинается проверка. Начальство погранзаставы, узнав нас, попросило дать им небольшой концерт, пока будет проводиться досмотр. А аппаратура же вся забита коврами. Пришлось освободить одну колонку, остальные выставив для антуража. Так и пели. Слава Богу, никто ничего не заметил. Дима, а ты помнишь, как мы везли «варенку» из Венгрии?

Дмитрий: — Конечно, она ведь тогда супермодная была. Мало того, приехав в Киев, мы тут же сделали новую афишу, на которой весь коллектив был в джинсовой «варенке». Называли себя «сваренный» коллектив.

«ЧТОБЫ СТАТЬ МУЗЫКАНТОМ, ПОСТУПИЛ НА ФИЗМАТ — ТАМ БЫЛА ОТЛИЧНАЯ САМОДЕЯТЕЛЬНОСТЬ»

— Анатолий, правда, что вас в свое время не приняли в музыкальную школу из-за полного отсутствия слуха?

— Было такое. Но мне все равно страшно хотелось играть на каком-то музыкальном инструменте. Из-за этого я и поступил в педагогический на физмат, хотя не мечтал быть ни физиком, ни математиком. Просто тогда на этом факультете был отличный музыкальный коллектив. Но чтобы туда попасть, нужно было там и учиться.

Дмитрий: — И постепенно из физмата остался только мат. Извините...

— Шоу-бизнес сделал вас богатыми людьми?

Анатолий: — Наверное, мы исключение. Конечно, у нас есть все необходимое, но огромного богатства мы не приобрели. Я 20 лет ездил из Житомира в Луцк (а это 270 километров) в автобусе. Проводил в дороге по шесть часов. На приличную машину долго не было средств. Когда-то у меня была «копейка» — первая модель «Жигулей», которая все время ломалась. Я скопил на нее деньги, работая лабухом в ресторане. Потом в конце концов продал «Жигули» и за эти деньги приобрел видеомагнитофон.

Дмитрий: — А я в свое время продал видеомагнитофон и купил квартиру в Луцке! Как сейчас помню, выручил 9 тысяч 200 рублей. Этого хватило на первый взнос.

Анатолий: — Моей второй машиной был «Запорожец». Правда, после одной поездки в Луцк его надо было месяц ремонтировать. Легче стало, когда наконец скопил деньги на заграничный «Опель-вектра». Помню, как мы с Димой уже как «белые» люди ехали на ней на какой-то концерт. Проезжали мимо автовокзала в Житомире, я не выдержал, остановил авто, показал дулю в сторону автостанции, сказав: «Я к тебе больше никогда в жизни не приду».

— На кого вы еще не сделали пародию?

Дмитрий: — Мне кажется, практически на всех. Первым был Гарик Кричевский, потом Иво Бобул с Лилией Сандулесой, Оксана Билозир, Михаил Поплавский, Филипп Киркоров, Алла Пугачева... Правда, на Василия Зинкевича у нас до сих пор нет пародии. Не получается, как-то рука не поднимается... Впрочем, как знать, может быть, на нашем юбилейном концерте, где непременно будет и Василий Зинкевич, что-нибудь изобретем...

Таисия БАХАРЕВА («ФАКТЫ»)
Бажаєте дізнаватися головні новини Луцька та Волині першими? Приєднуйтеся до нашого каналу в Telegram! Також за нашим сайтом можна стежити у Twitter та Instagram.